Авторизация:
ИНФОРМАЦИЯ О КНИГЕ
Сейд. Джихад крещёного убийцы
Автор: Улдуз Аждар
Жанр: альтернативная история
Владелец: фонд библиотеки
Год:
Формат книги: FB2
Размер файла: 312.26 кб
Внесён в базу библиотеки: 04.06.2013
Сейдом кочевники-бедуины называли ребёнка, рождённого от связи женщины из их племени с паломником в Мекку. Мальчик-сейд, который должен был принести племени удачу, вместо этого оказался продан в рабство, стал учеником палача, а затем — знаменитого Старца с Горы, основателя школы убийц-ассасинов. Герою предстоит множество приключений, потерь и находок — в Палестине и Европе, среди ассасинов и тамплиеров, в одиночку и в компании… «Сейд» — это честный, неприкрытый авантюрно-исторический роман, каких сейчас пишут исчезающе мало. В нём много запутанных интриг, лихого экшена, кровавых подробностей и пафосных речей, а на закуску — ещё и воссоединённая, как в индийском кино, семья и подменённый наследник престола. Если здесь появляются ассасины — то они исключительно непобедимые ниндзя, если рыжая валлийка — то непременно язычница и ведьма, если тамплиеры — то благородные рыцари, хранящие тайну потомков Христа, если римские кардиналы — то аморальные сластолюбцы и интриганы. Можно было бы назвать роман идеальным подростковым чтением (благо в его центре — история взросления главного героя, того самого сейда), если бы не попадающиеся время от времени сцены пыток и других жестокостей. Они странным образом оттеняются лирическими отступлениями — прозаическими и стихотворными. Чего точно не стоит — так это принимать «Сейда» за чистую монету в том, что касается исторических фактов. Пытаться соотнести роман с реальными историческими событиями бессмысленно. Автор сам признаётся в послесловии, что сознательно допустил массу анахронизмов и многое выдумал. Поэтому короли и Папа Римский, в отличие, например, от египетского султана Саладина, здесь не имеют собственных имён — это собирательные, условные образы.
автор название книги
Распространяясь на умы, сложная теория всегда редуцируется до примитивного лозунга. Профанируется. Собственно говоря, смысловая редукция это плата за широту охвата. Теория полностью выхолащивается, атрофируется, зато миллионные армии сторонников готовы идти в бой. И проливаются кровь и слезы... Идеи французских просветителей сначала превращаются в красивый лозунг «Свобода, равенство и братство», а затем в кровавую баню. Толстенный том экономической работы о прибавочной стоимости сначала превращается в «Грабь награбленное», а потом закономерно перетекает в террор и концлагеря. Непротивление злу насилием, требование возлюбить своих врагов и подставить бьющему вторую щеку (казалось бы, уж куда пацифичней!) полыхает по Европе кострами инквизиции.
Совёнок
ПАПИРУС
